Пулеметчик Ганс

-          Это последнее?

-          Да.

Тыльной стороной ладони я вытер лоб. Жарко не было, но я сильно вспотел.

Последнее обнаруженное тело мы положили рядом с остальными  семью, в тень уцелевшей стены. Восемь тел, еще вчера наполненных жизнью, сломанными куклами лежали бок о бок, подставляя свои  изуродованные смертью лица теплым лучам утреннего солнца. Мы опять опоздали.

Это было уже третья деревня – вернее, не деревня, а небольшое лесное поселение – четыре сруба, общий дом и несколько хозяйственных построек. Из всех строений уцелели только два сруба, все остальное еще дымилось, когда мы вышли на поляну. Огонь, бушевавший ночью, лишь чудом не перекинулся на окружающий лес. Видимо, именно поэтому мы нашли тела нетронутыми хищниками – волков отпугнул огонь, а затем мы. Но это уже ничего не меняло.

Двое мужчин, три женщины и трое детей. Маловато для такого количества домов. Подождем мнения Вальдина, изучающего в этот момент следы, но и так ясно, что выживших нападавшие увели с собой.

Я с усилием заставил себя всмотреться в мертвые лица. Вот женщина с рассеченным ударом тесака лицом. Крупный мужчина, явно сражавшийся за себя и свою родню. Его расстреляли, а затем уже мертвого рубили от бессильной злобы. Еще одна женщина с отрезанными кистями и без глаз – лучница. Мужчина с размозженным затылком, женщина с обломками стрел в груди. Дети...

Предательский комок подступил к горлу. И тень накрыла лица павших. Я поднял глаза и увидел Шварцхильда, укрывшего тела своим широким плащом.

-          Хватит. Нам нужно преследовать эти отродья, чтобы подобное не повторилось.

-          Нет, Хилли. Мы должны их похоронить.

-          Но...

-          Хватит! – почти выкрикнул я.

Шварцхильд пожал плечами. Он сам разрывался между двумя желаниями: отдать последнюю честь павшим или преследовать врага, но последнее слово оставалось за мной.

Как всегда неслышно подошел Вальдин.

-          Их было не меньше полусотни. Сколько точнее – сказать трудно, следы затоптаны. Похоже, что с собой взяли до полудюжины пленников. Появились с северо-запада, вчера вечером. Напали сразу, понадеявшись на численное превосходство. Сопротивления почти не было, жители не ждали налета.. У двоих или троих оказались под руками луки, остальные похватали инструменты. Убили семерых нападавших, - Вальдин взглянул на укрытые плащом тела, откашлялся, - Но это не спасло. Подавив сопротивление, нападавшие подожгли дома и глумились над трупами. На момент выхода пленные были еще живы.

-          Спасибо, Валь, - я обернулся, оглядывая поселение, - Тебе не попадалась лопата?

Вальдин кивнул и направился к тому, что раньше было сараем.

Запах дыма мы почувствовали задолго до рассвета, но пришлось идти еще около часа, прежде чем мы дошли до поселения. Вальдин, первым наткнувшийся на поляну, знаком остановил отряд. Нырнул в кусты, через несколько мгновений возник вновь, показывая три пальца над сжатым кулаком. Значит трое вооруженных врагов. Я сжал кулак, выставил три пальца, затем сжал два из них вторым кулаком. Вальдин кивнул и вновь нырнул в кусты.

Жестами я передал команды остальному отряду. Дорфлин и Шварцхильд кивнули. Медленно, чтобы ничем не выдать своего присутствия, мы подползли к поляне. В рассветных лучах четко выделялись три уродливых силуэта. Начали!

Я пронзительно свистнул. Вторя этому звуку, справа и слева запели тетивы. Через мгновение все было кончено, только жуткий вой раненого зверя указывал, что Дорфлин правильно понял мой приказ – взять одного живым.

-          А что делать с этим? – Шварцхильд толкнул нашего пленника. Тот оскалился.

-          Ты с Глазом допроси его, пока я буду копать.

-          А потом?

-          Что потом?

-          Когда допросим? – в голосе Шварцхильда я расслышал вызов.

Медленно, четко выговаривая слова, я ответил:

-          Если он запросит пощады, мы отпустим его.

-          Что? Что ты сказал?! – Шварцхильд кричал.

-          Мы отпустим его. Взять с собой его мы не...

Одним прыжком Шварцхильд оказался у тел. Сорвал плащ, он схватил меня за плечо и силой наклонил над трупами.

-          Ты им это скажи! Вот этой девчонке со вспоротым животом! Или этим детям, сгоревшим заживо! Скажи, что ты отпускаешь их убийцу!

Я сбил руку Шварцхильда, выпрямился и схватил его за ворот куртки. Встряхнул так, что послышался треск ткани и прижал его к стене сруба.

-          Если мы убьем просящего пощады, то мы ничем, слышишь, ничем! – голос сорвался. Я судорожно сглотнул и уже спокойнее продолжил: - Мы ничем не будем отличаться от них...

Земля была на удивление податлива. Лопата входила в грунт мягко, словно нагретый нож в масло. Или стрела в тело... Я передернулся, стараясь выкинуть из головы глупые мысли, но они, словно смеясь, возвращались в незанятый работой мозг. Перед моим внутренним взором вставали картины вчерашней трагедии, словно я видел их сам.

Вот появляются нападающие, крича и улюлюкая. Первые стрелы и молодая девушка, застигнутая на улице с корзиной, падает, удивленно смотря на выросшие из груди древки. Еще залп... Затем ответный – слышны вопли боли, и лавина тел бросается к домам. Крайний дом уже разгорается, из него доносятся крики ужаса. Хрупкий мужчина кидается к двери, походя его бьют в затылок булавой. Вопли становятся громче, их заглушают радостные вопли нападавших – в лучницу с хрустом вошло копье...

Не думать! Штык в землю, навалиться, затем откинуть вырезанный пласт в сторону. Штык в землю, навалиться...

Через час меня попытался сменить Вальдин, но я снова отослал его в ближний дозор. Еще час и яма (могила),  готова. Неглубокая и узкая, тела придется класть одно на другое.

Я подозвал Шварцхильда, и мы осторожно, словно боясь потревожить павших, стали перекладывать тела. Сначала мужчин, затем женщин и детей. Хилли осторожно закрыл тела плащом, и стал помогать мне засыпать могилу.

Когда страшное наполнение стало терять форму под покрывалом земли, ком дерна сбил плащ в сторону, и на меня взглянули пустые глазницы. Какого цвета были твои глаза? Я отвел взгляд.

Поверх земли мы уложили тяжелую дверь, чтобы хоть как-то защитить тела от падальщиков. Глупость этого поступка была очевидна, но никто не стал спорить, когда я отдал такой приказ.

-          Глаз! - позвал я, - Что сказал пленный?

Дорфлин, бегло говорящий на наречии врага, подошел к нам, толкая перед собой сильно хромающего пленника. Его не зря называют Глаз: еще ни разу Дорфлин не промахивался. Вот и сейчас умудрился в полумраке попасть точно в колено с сорока шагов.

-          Их вышло две дюжины дюжин, два месяца назад. С приказом избегая стычек разорять небольшие поселения. Сейчас их осталось чуть больше двух сотен, в основном из-за ссор внутри отряда. Следующая цель еще не известна, но отряд будет двигаться на юг еще как минимум шесть недель.

-          Нужно отходить в ближайшую крепость за подкреплением, - встрял Вальдин.

Дорфлин кивнул и продолжил:

-          Мы – первые воины, с которыми они столкнулись. Этот с друзьями решили пограбить развалины, а потом догнать остальных. Все.

Во внезапно повисшей тишине я посмотрел на пленника. Грубые черты лица, плоский широкий нос, раскосые глаза.

-          Дорфлин, переводи ему. Признаешь ли ты то зло, что причинил этой земле и отдаешь ли ты себя на нашу милость? Просишь ли пощады?

Горло Дорфлина странно задергалось, издавая неприятные моему уху шипяще-лающие звуки. Пленный дернул головой, его глаза лихорадочно забегали. Клыкастая пасть открылась, но раздался лишь вой.

-          Гляди-ка, он надсмехается над нами! – Шварцхильд выхватил кинжал. Пленный со странным выражением посмотрел на него, затем на меня.

-          Стой! – и к Дорфлину, - Повтори вопрос так, чтобы он его понял.

Вновь клокочущие звуки и вой в ответ.

-          Ты сам видишь, что он не сдается! – Шварцхильд взял меня за руку, - Помни, что ты говорил.

-          Я помню, - и кинжал в руке Шварцхильда превратился в быструю стальную змею, жаля пленника в грудь. Тот широко открыл глаза, но укушенное сердце больше не гонит кровь по жилам;  вой захлебнулся, и под аккомпанемент наших сердец безжизненное тело упало в двух шагах от свежей могилы своих жертв.

Я закрыл глаза и досчитал до двенадцати.

-          Отряд, - голос спокойный, но это стоит мне больших усилий, - Мы разделяемся. Вальдин и я продолжаем следить за противником, Шварцхильд и Дорфлин, вы идите в ближайший форт и передайте полученные сведения. Пусть объявляют тревогу и собирают поселенцев под защиту стен. Выдвигаемся немедленно.

-          Сейчас, только уберу эту падаль, - Схватив за ногу еще теплое тело, Шварцхильд потащил его к уцелевшему дому, за которым мы свалили в кучу тела нападавших. Наш противник никогда не заботится о своих убитых.

-          Хорошо, - кивнул я, но возникло смутное подозрение, - Стой!

Я подошел к телу, перевернул его на спину и бесцеремонно, пальцами, раскрыл широкую пасть. Вместо языка был короткий окровавленный обрубок. Я поднял взгляд и встретился глазами со Шварцхильдом. Он спокойно смотрел на меня, и в глазах его я прочитал ощущение его собственной правоты.

Первым взгляд отвел я.

20 августа 2002 г.