Пулеметчик Ганс

Маг, посол, пулеметчик.

Вот  тут меня уже несколько раз спрашивали: а почему меня зовут пулеметчик Ганс? И чтобы не объяснять по много раз одно и то же, я решил записать эту историю. Кому надо – пусть читает.

Все случилось прошлым летом. Сижу я себе дома, пиво пью. Тепло, солнечно, под окнами птички поют, дети кричат – хорошо! И тут звонит мне друган Петька. Петькой его по-настоящему зовут, а так он всем говорит, чтобы его звали … забыл, короче. Что-то очень трудно запоминаемое, так что я его Петькой звать буду.

Ты, говорит, что в выходные делать будешь? Я ему: как что? Пиво пить буду, гулять; может, на пляж пойду.

А он мне: да брось ты свое пиво! Поехали лучше на Игрушку!

Не «игрушку», а «Игрушку»! Таким голосом таинственным, с придыханием и с большой буквы.

И, главное, давит на меня: ты обещал! Ну, я и вспомнил, что полгода назад по пьяни что-то такое говорил.

Ладно, говорю, фиг с тобой, поеду. И поехал.

В электричке народу набилось – мухе негде присесть. Стоим в тамбуре, паримся. Петька мне все правила пытается объяснить, а я не слушаю. Когда жарко у меня вообще башка плохо работает, а тут еще давят со всех сторон. Да фиг с ними, с правилами, на месте разберусь!

Вышли на перроне, я говорю: ну и где твоя «игрушка»?

А он мне: пойдем, тут недалеко. Нахлобучил на себя огромный рюкзак, и пошел по дороге. Я за  ним. Вокруг – поля, леса, дачи. Солнце светит, птички поют. Хорошо!

Идем, значит, уже минут двадцать. Петька как наскипидаренный шпарит, а я устал уже. Долго, говорю, еще топать? Да нет, отвечает, уже треть прошли. Тут у меня даже сумка из рук выпала.

Ты че, говорю, сволочь, не предупредил?

А он, главное, так смотрит на меня, удивленно и говорит, что это совсем маленькое расстояние. И дальше почесал. Что делать – я за ним.

Короче, через час пришли мы в лес. Привел меня Петька на поляну, там пара палаток стоит, костерок – идиллия туристическая. Вышла нам на встречу тетенька, он с ней поговорил, на меня пальцем показал. Подходит ко мне, пойдем, говорит, это еще не наш лагерь.

Идем мы с ним по тропинке, а он мне все про «игрушку» рассказывает. Долго так рассказывает, мне даже интересно стало.

В общем, я просек фишку. «Игрушка» – это типа Зарницы, только по какой-нибудь книжке. Вот именно эта  - по такой толстой, не помню автора, мне ее Петька год назад дарил. Я, честно говоря, не читал, но Петька сказал, что это не обязательно, он все мне объяснит.

Наконец дошли мы до лагеря. Там народу много, платки стоят, костер горит. Петька сразу со всеми обниматься и здороваться побежал, а я к костру пошел. Приколитесь, мне сразу жрачки положили, ложку дали. Сижу, ем. Кругом лес, птички поют – хорошо!

А уже вечер настал. Петька палатку поставил и говорит: давай спальник свой, коврик. А я ему: какой спальник, коврик? Нету у меня ничего!

А он мне: а что в сумке?

А я ему: пиво! Три баллона. И одеяло. Одно.

Вздохнул Петька тяжело – вот чудак человек, кто ж без пива за город ездит-то –  взял у меня одеяло и постелил в палатке. Спать, говорит, тут будешь.

Темно стало, комары появились, ну я в палатку залез, закрылся и уснул. Только пива немного выпил.

Под утро проснулся от возни какой-то. Открываю глаза – Петька спать ложится. Он оказывается, всю ночь шлялся фиг знает где, и только сейчас вернулся.

Ну я вышел из палатки, умылся, к костру подошел. Там уже кто-то еду готовит, дрова колет.

А вокруг – солнце встает, комары улетели, птички поют - хорошо! Я и задремал на бревнышке.

Разбудил меня Петька. Говорит, игра уже давно идет, пора тебе роль подбирать. Дал мне какую-то рубашку без пуговиц и длинную, зеленого цвета. А я смотрю –  все уже в чем-то странном ходят. Кто в плащах черных, кто в платьях. Одну девчонку видел – не поверите! – с хвостом собачьим бегала. Вот умора, а?

Одел я на себя рубаху и начал Петька мне про игру объяснять. Мы, говорит, королевство. Вокруг нас – одни враги. А за речкой – вообще таки сволочи, что и представить себе нельзя. Я и спрашиваю: значит, мы – хорошие? Нет, отвечает плохие. Тут я вообще запутался, но он объяснил, что мы плохие, но маскируемся под хороших. Как шпионы. Хоть что-то понятно стало.

Повел меня Петька к какой-то девушке. Вот, говорит, игрок новый. Надо ему этот, как его, аусвайс дать. Она так на меня посмотрела, а я рожу умную скорчил, на нее смотрю.

О!, говорит мне девушка, магом будешь! Я прям чуть не сел. Петька меня успокаивает, объясняет, что понарошку. Я осмелел, спрашиваю: а что делать-то? А мне: нужно заклинания придумывать, типа стихов. Я обрадовался – стихи со школы писать умею, правда, учительница меня из-за них из класса выгоняла. Дурочка какая, там на четыре строчки всего два мата было…

А она продолжает: в стихах должно быть описано, чего ты желаешь своему противнику. Вот ты, спрашивает, когда тебя достают, чего говоришь? Ну я и ответил: пошел на… Она поморщилась, говорит: так не надо. Надо чтоб красиво было, типа: чтоб тебя разорвало!

Написала эта девушка что-то на листике, дает мне его и говорит: имя сам впишешь. А пока – иди заклинания придумывай.

Открываю листик – там честно написано: маг, уровень 2, имя прочерк. Петька мне говорит, мол, придумай себе имя, а у меня дела. И смылся, сволочь. Я листик в карман убрал и забыл про него.

Хожу по лагерю, пытаюсь стихи придумывать. А вокруг – столько интересного! Девушки красивые, например. Только все замороченные какие-то, я с парочкой хотел познакомиться, так меня сразу отшили. Хожу дальше, вижу – типа стены из бревен сделано, в ней ворота, башня, рядом парни стоят, с мечами все. Ха, прикол! Мечи – не настоящие, из дерева или из пластмассы сделаны. Но издали – жуть. Подхожу я к парням, прошу меч подержать. А он тяжелый!

Спрашиваю, мол, а если им по балде засветить? Они смеются, говорят, что по правилам нельзя. Я так легонечко себе по ноге стукнул – больно. Не, думаю, нафиг такие приколы, я лучше драться не буду.

И дальше стихи придумываю. Хожу, глаза в небо, вид такой сосредоточенный. Ко мне пару раз подходили, хотели дрова запрячь колоть, но я делал грозное лицо, говорил что маг и посылал нафиг.

Что интересно – слушались. Я даже гордиться собой начал. Вот, мол, какое я важное лицо!

И тут стихи из меня поперли. Стрельнул я у кого-то ручку с бумажкой и давай записывать все подряд! Штук десять, наверное, написал. А может, все двенадцать. Подхожу к той девушке (что меня магом сделала), даю бумажку. Она читает и вдруг давай смеяться. Я обиделся, че, говорю, не нравятся стихи? А она смеется, говорит, что нравятся, но мастера их не пропустят. Я ей: и че, я зря напрягался, что ли? Да нет, говорит, вон мастер стоит, спроси у него. Если пропустит – пользуйся. И показывает мне на вчерашнюю тетеньку, потом отдает мне бумажку и уходит смеяться дальше.

Я подхожу к тетеньке – вокруг нее много народу вьется, мне как-то неловко стало, я и ушел. Во, блин, обидно как!

Я пошел к палатке, достал одеяло и лег. Лежу – вокруг люди бегают, все встрепанные какие-то, усталые, но довольные; девушки красивые попадаются; одного парня вообще в кольчуге видел; птички поют – хорошо!

Так день и пролежал. После обеда ко мне какая-то девушка подошла, я обрадовался, но ей нужны были только стихи мои. Я и отдал – мне не жалко. Потом мне Петька рассказал, что эта девушка моими стихами на кого-то понос наслала. Я долго смеялся.

Под вечер, когда я уже спать собирался ложиться, подбегает ко мне старая знакомая – девушка-главный маг. Пойдем, говорит, посольством будешь. Я говорю: а че делать-то? Я послом и не был никогда! А она мне: да ты не бойся, будешь нас сопровождать. Молчи, делай грозный вид, типа телохранитель. Ну ладно, говорю, пошли.

Короче, шли мы долго и пришли в другую крепость, когда уже совсем темно было. А там народу – человек сто. Ну не сто, конечно, но много. Самые главные сидят у костра и совещаются. Тут мы подходим, они резко замолкают и смотрят на нас, как мышь на крупу. Послы наши садятся, я становлюсь за их спинами, рожу грозную корчу.

И тут как начали все друг на друга бочку катить! Причем мы – на них, а они все – на нас. Их-то больше, они и орут громче. Блин, и это называется – хорошие?

Вдруг один кекс ка-ак встал, ткнул пальцем в посла нашего и говорит: а это – самый страшный черный маг!

Ну все думаю, сейчас нас уроют. Уже придумал заклинание, типа «трЫ тырЫ тытЫры дЫ, щаз получат все … по мордам!». Но тут кто-то вспомнил, что они хорошие и нас просто выгнали из крепости.

Вернулись мы в лагерь, и сразу базар пошел, что нас завтра штурмовать пойдут. Я послушал-послушал, да и спать пошел. Только пива попил немного. Да, Петька так и не появился.

На следующее утро лагерь стал как муравейник. Все носятся, как угорелые, каждые пять минут прибегает кекс и кричит: они уже на переправе! Они уже в лесу! Они скоро будут здесь!

Все нервничают, даже мне не по себе стало. Подхожу к воротам – там хрень какая-то стоит. Типа лука, только горизонтально на доске закреплена, и все это – на треноге.

Что это, спрашиваю. Мне говорят: баллиста! Объяснили как работает, показали – прикольно! Я тоже пару раз пальнул, потом говорю: все, я буду с нее стрелять если враги к нам придут. Ладно, отвечают, давай. Стреляй по щитам – по правилам щиты от баллист не спасают.

Поставили рядом со мной парня, чтоб мне стрелы подавал, я пристрелялся немного. Сижу, баллисту поглаживаю, стрелы перекладываю. Вокруг солнышко светит, птички поют – хорошо!

Вдруг шум раздался, смотрю – к воротам подходит толпа народу. Все с мечами, щитами, орут что-то нехорошее про нас. Вокруг меня народ столпился, прикрывает, значит. Я опять гордиться собой начал. И тут враги начали ворота тараном долбать. Долбали понарошку, так как ворота не сломали, а открыли. И начал я стрелять. А че – расстояние метра три-четыре, мишень ростовая, тут и с закрытыми глазами промазать нельзя. Бац! Бац! Бац!

И тут враги испугались и отбежали назад. Я обрадовался, думаю, отбились. Но нет, враги подождали немного и снова на нас пошли. Ну тут я им снова: Бац! Бац! Бац!

Но враги забежали в крепость. Я смотрю – а вокруг меня из наших никого нет! Все отбежали и я один, как дурак, посреди поля сижу со своей баллистой. Но что-то враги на меня внимания не обращают. Все дерутся вокруг, меня никто не трогает. Я тихонечко зарядил баллисту, пальнул – одного свалил. Потом снова зарядил – еще одного. Вот тут меня заметили. Побежали ко мне, кричат страшно, мечами машут. Я че – дурак? Сразу назад убежал, за спины нашим парням.

Но я в такой раж уже вошел, поднял с земли меч чей-то, закричал и на врагов побежал. Они даже попятились немного. Но потом кто-то из них ткнул меня длинной палкой с привязанным к концу носком – это типа копье – и мне сказали, что меня тяжело ранили.

Я лег на землю, думаю: блин, ранили меня в живот, значит стонать громко должен. А вокруг девушки красивые ходят, стыдно как-то. Решил я, типа, сознание потерять. Лежу, глаза прикрыл, только ножкой легко подергиваю.

Смотрю – подходят ко мне двое врагов, один так участливо спрашивает: ранен? Я молчу, только ножкой сильнее задергал. Ну он меня и ткнул пару раз мечом, все, говорит, убит. Вот сволочь, а?

Тут сразу игра кончилась, все встали, поздравлять друг друга начали, я Петьку наконец нашел. Он все и объяснил, мол, правильно нас всех перебили, потому что мы были плохими, а добро должно всегда побеждать зло. У меня даже настроение поднялось.

Когда вернулся домой, сразу купил пива и сел переваривать впечатления.

Честно скажу – понравилось. Народ, хотя и странный, но интересный. Природа, птички –  хорошо. А главное – на что уж я ничего в этих делах не понимаю, но битва меня захватила. Прям как будто все взаправду произошло.

Так что я Петьке сказал, чтобы он меня на следующую игрушку повез. Может, там с вами и встретимся.

Ах да, увлекся я что-то. Пулеметчиком я стал вот как.

Во время осады, когда враги ворота ломали, я сказал: а сейчас будет дискотека! Ну, типа, пошутил. А кто-то за спиной добавил: пулеметчик Ганс приготовил два новых диска. Тут меня и осенило. Достал я листик и в графе «имя», там где прочерк был, написал: Пулеметчик Ганс.

Во как оно бывает.

12 апреля 2001 г.